В 2021 году филиппинско-американская журналистка Мария Ресса получила Нобелевскую премию мира вместе с российским журналистом Дмитрием Муратовым за «усилия по защите свободы слова». За свою работу Мария Ресса подвергается на Филиппинах политическому преследованию, власти не раз пытались закрыть её новостной сайт Rappler.
В 2024 году больше чем в 60 странах мира пройдут выборы. Мария Ресса назвала его годом, когда «демократия может упасть со скалы». Способен ли кто-то это предотвратить и какая тут роль у журналистов? Как на эти процессы влияют алгоритмы соцсетей и генеративный ИИ? Мария Ресса рассказала в интервью профессору журналистики, вице-президенту по глобальным исследованиям Международного центра для журналистов (ICFJ) Джули Позетти на фестивале журналистки в Перудже (Италия). «Соль» пересказывает главное.
Изображение – Bartolomeo Rossi (festivaldelgiornalismo.com)
Мария Ресса – соосновательница и гендиректор ведущего филиппинского онлайн-медиа Rappler. Возглавляла бюро CNN в Маниле и Джакарте, шесть лет работала руководителем отдела новостей в крупнейшем медиаконцерне Филиппин ABS-CBN. В качестве почётного стипендиата Карнеги в Институте глобальной политики Колумбийского университета возглавляет проекты, связанные с ИИ и демократией. Автор книги «Как противостоять диктатору» (2022). Обладательница множества международных журналистских наград.
«Я чувствую себя неловко, когда кто-то говорит, что защищает свободу слова»
До 2021 года последний раз, когда Нобелевскую премию мира присудили действующему журналисту, был 85 лет назад. В 1936-м Нобелевским лауреатом стал немецкий редактор Карл фон Осецкий, отправленный в концлагерь нацистами. Власти Германии не позволили Осецкому приехать на церемонию вручения премии в Осло. В 2021-м Мария Ресса тоже могла не добраться до Осло, ведь на Филиппинах её судили якобы за киберпреступления, а по сути – за инакомыслие.
Сегодня, когда демократия во всём мире находится под угрозой, а фашизм поднимает голову, Мария Ресса уверена, что мы движемся «назад в будущее». На это указывают данные.
«То, что мы увидели (на Филиппинах это произошло в 2016 году), было информационными операциями, информационной войной, которая повлияла на каждую часть общества, на его клеточный уровень, на людей, которым мы служим. (…) Вы увидите в отчётах, которые сейчас выходят, как буквально перепрограммируется наша биология. Технология настолько мощная, что она формирует новое человеческое поведение, то, как мы развиваемся».
Изображение – Bartolomeo Rossi (festivaldelgiornalismo.com)
В такой ситуации кажется, что журналисты пытаются удержать падающую плотину пальцем, говорит Ресса. Но в том числе от них зависит, повторится ли условный 1936 год или демократические ценности выстоят.
Мария Ресса стала одной из многих журналисток, которые столкнулись с онлайн-насилием, включая угрозы изнасилования и убийства. В 2022 году Международный центр для журналистов (ICFJ) при поддержке ЮНЕСКО опубликовал глобальное исследование на эту тему. Одним из его авторов была Джули Позетти.
«[Джули] сказала мне, что я единственная, кто не плакала в её интервью. Я не плакала, потому что у меня были данные. Они расширяют возможности. Это одна из причин, почему я чувствую себя неловко, когда кто-то говорит, что защищает свободу слова. Потому что информационная война направлена на то, чтобы заставить вас замолчать. Речь идет об использовании технологии, позволяющей существенно заглушить ваш голос».
«В 2014-м информационные операции начали менять историю на наших глазах»
Мария Ресса вспоминает, что информационная война началась в 2014 году – с российской кампании по дезинформации в Украине. Россия запустила её, чтобы аннексировать Крым, а в 2022 году повторила, чтобы осуществить уже полномасштабное вторжение в Украину. В том же 2014 году на Филиппинах вновь зазвучало имя бывшего президента страны Фердинанда Маркоса – диктатора, которого свергли в ходе народной революции в 1986 году.
«2014-й стал годом, когда информационные операции начали буквально менять историю на наших глазах: клептократ, который украл 10 миллиардов долларов в 1986 году, стал величайшим лидером, которого когда-либо знали Филиппины. И [его сын] Фердинанд Маркос-младший победил с подавляющим большинством голосов на [президентских] выборах в мае 2022 года».
Филиппины – не единственная страна, где ностальгия по авторитарному правителю, сильному мужчине-лидеру одержала верх.
«Хаос демократии заставляет людей опускать головы, игнорировать мир и просто желать, чтобы кто-то о нём позаботился. И мир отвечает. У нас уже есть Маркос[-младший] на Филиппинах. Прабово [Субианто], зять бывшего президента Сухарто, стал президентом Индонезии в феврале этого года. В Малайзию вернулся бывший премьер-министр Махатхир [Мохамад]. Министр финансов [Анвар бин Ибрагим], которого он выгнал в 1998 году, теперь премьер-министр Малайзии. [Президент Жаир] Болсонару возрождает [авторитаризм] в Бразилии. Что мы делаем?»
«Падение демократии уже началось». Кто может его остановить?
Мария Ресса считает, что это три силы: журналисты, крупные технологические компании и демократические правительства. Журналисты идут в этом списке первыми, так как создают истории, рассказывающие людям, как именно ими манипулируют технологии, которые их связывают. И это может подтолкнуть правительства к действиям. Проблема в том, что на это нужно время, которого у нас нет.
«Поэтому я продолжала обращаться к пяти крупным [технологическим] компаниям (вероятно, Facebook, YouTube, Twitter, TikTok, Instagram – прим. “Соли”), которые заработали много денег. Мы говорили о слежке. А как насчёт капитализма слежки – бизнес-модели сбора всех наших данных? Если бы они (крупные технологические компании – прим. “Соли”) хоть немного умерили жадность, мы могли бы спасти демократию.
А пока мы, журналисты, делаем свою работу, но нам нужно делать больше. (…) Мы думали, что у нас есть сила, что-то вроде рудиментарного хвоста. Я бывала в комнатах с журналистами, которые всё ещё носят “рудиментарный хвост”. Но распространение журналистики не находится в наших руках в такой степени, как это было десять лет назад».
Изображение – Bartolomeo Rossi (festivaldelgiornalismo.com)
В 2022 году вышла книга Марии Рессы «Как противостоять диктатору». Речь в ней шла о двух диктаторах. Первый – Родриго Дутерте, президент Филиппин с 2016-го по 2022-й. Он развязал кровавую «войну с наркотиками», в которой погибли тысячи людей. Теперь к власти на Филиппинах пришёл сын другого бывшего диктатора. По словам Рессы, страна будто попала из ада в чистилище, то есть может стать лучше.
«Но второй диктатор, о котором я говорила, – это Марк Цукерберг. Я бы сказала, это нечто куда более глобальное и масштабное. У него гораздо больше власти, чем у одной страны. И я всегда чувствовала, что бороться не выйдет, если мы не возьмёмся за большие технологии.
Это приводит нас к третьей группе – правительствам. Где вы? Почему не защищаете граждан от коварных манипуляций? ЕС вмешался. Но пока он выкатывал «Закон о цифровых услугах» и «Закон о цифровых рынках», развернулись большие языковые модели и «перепрыгнули» их. И теперь всем нам придётся снова взглянуть на существующие законы. “Ах да, авторские права. Возможно, это не будет нарушением авторских прав, если я возьму весь ваш контент, “скормлю” его своей машине, а потом вам его продам?”»
«Теперь нас могут “кормить” нашими индивидуальными реальностями»
Сегодня технологии ИИ входят в арсенал инструментов диктаторских режимов, отмечает Мария Ресса. Мы испытали на себе мощь нейросетей ещё до того, как в мир ворвался генеративный ИИ. Наш первый контакт с искусственным интеллектом произошёл в соцсетях: алгоритмы стали собирать о нас информацию и управлять нашим вниманием, как итог – разъединять и «продавать» нас. Сейчас капитализм слежки – это сотни миллиардов долларов в год.
«Вначале мы смеялись над технической идеей персонализации. Потому что это было так: если вы посмотрите на кроссовки в интернете, то кроссовки будут “преследовать” вас, что бы вы ни делали. Но думайте об этом как о геополитической силе. Персонализация: ты делаешь одно – и тебя этим “кормят”. Сегодня это гораздо сложнее. Теперь нас могут “кормить” нашими индивидуальными реальностями. (…) Подумайте: если каждый из нас в этом зале находится в своей собственной реальности, как нам объединиться и решить какую-либо проблему? Как будто “Матрица” встретилась с “Шоу Трумана”. Мы запускаем двигатель и выступаем на наших собственных шоу, но эти шоу не связаны. Как нам решить проблему изменения климата, как нам добиться демократии?»
ИИ врёт, но его можно «привязать» к фактам
Генеративный ИИ ещё хуже алгоритмов соцсетей, по мнению Марии Рессы. В качестве примера она вспомнила дипфейк со своим участием. В январе 2024 года мошенническая сеть потенциально российского происхождения распространила фальшивое видео с Рессой, где она заявляет, что зарабатывает на продаже криптовалюты. За основу подделки мошенники взяли реальное интервью Рессы, записанное в ноябре 2022 года для вечернего шоу американского телеведущего Стивена Колберта. Дипфейк распространили с помощью страницы в Facebook и рекламы на платформе Microsoft Bing.
Соцсети подталкивают людей к вранью, отмечает Мария Ресса. Исследователи Массачусетского технологического института выяснили, что ложь в соцсетях распространяется в шесть раз быстрее, чем правдивые новости.
«Как-то я сидела с нашим техническим директором. Про каждый материал он говорил: персонализируйте его, Мария, вы получите больше внимания, люди останутся дольше. И каждый раз, когда я старалась сохранить сообщество и не персонализировала [контент], был риск, что читателям станет скучно и они “соскочат”. Это “думать быстро” против “думать медленно”. Если мы создадим совещательную технологию… Попытки были: в 2014 году появился Pol.is (ПО, предназначенное для совместной работы больших групп людей – прим. “Соли”), Тайвань его опробовал. Но всё, что пытается защитить общественную сферу, означает, что вами не манипулируют, а значит, вам быстрее становится скучно».
Изначально обе сущности ИИ – алгоритмическая и генеративная – не привязаны к фактам, подчёркивает Мария Ресса. Они не отвечают за достоверность информации, как журналисты. Но в больших языковых моделях (LLM) можно построить графы знаний и создавать синтетический контент, основанный на фактах.
Изображение – Bartolomeo Rossi (festivaldelgiornalismo.com)
Что делать с дистрибуцией новостей?
Есть три способа получить трафик на сайт: напрямую, из соцсетей и из поисковиков.
Трафик из соцсетей уже задушен, отмечает Мария Ресса. В январе 2023 года крупнейший в мире дистрибьютор новостей Facebook/Meta начал ограничивать трафик на новостные сайты. В мае он резко упал. По данным компании Sameweb, к августу 2023-го глобальный реферальный трафик Facebook на 30 крупнейших новостных сайтов снизился на 62%.
С поисковым трафиком дела обстоят не лучше.
«Когда появились большие языковые модели, Google и OpenAI сказали [медиа]: “Эй, вы можете отказаться от участия [в экспериментах с LLM]”. Но о чём они забыли нам рассказать, так это о Search Generative Experience (генеративный поисковый опыт, функция поиска Google на базе ИИ – прим. “Соли”). Он развернулся в 125 странах и строится на поиске. Если вы откажетесь от этого, то исчезнете из интернета».
В 2023 году в Rappler решили создать свой безопасный канал дистрибуции. В декабре редакция запустила приложение-чат Rappler Communities и подключила к своей новостной ленте. Приложение работает на основе Matrix – открытого протокола для децентрализованной и безопасной связи.
«Как будет выглядеть 2040-й? Так, будто мы живём в эпизоде сериала “Чёрное зеркало”. И не факт, что новости выживут. Я бы сказала, что этот и следующий год будут решающими для цифровых новостей. Мы должны объединиться. (…) По отдельности как новостные организации мы этого не переживём».
