Лекция
Рафаэля Майндера Главные темы:
- Шаг 1. Рассчитайте правильный тайминг и масштаб для истории
- Шаг 2. Сделайте редактору предложение, от которого он не сможет отказаться
- Шаг 3. Соберите информацию этично и с умом
- Шаг 4. Создайте достойную доверия историю
- Шаг 5. Напишите удобочитаемый текст
Шаг 1. Рассчитайте правильный тайминг и масштаб для истории
Последние несколько лет фокус внимания западных медиа смещался: с массовых протестов и репрессий в Беларуси на полномасштабную войну России против Украины и затем на конфликт в секторе Газа. Появляется большая тема – и затмевает все остальные. Что делать журналисту, который хочет написать о чём-то другом? Придержать свою историю, чтобы предложить её редактору в подходящий момент.
К примеру, в день, когда ХАМАС напал на Израиль, вряд ли какое-либо мировое СМИ заинтересовалось бы материалом про Беларусь. Более удачное время для такого текста было, когда Путин заявил, что в Беларуси разместят российское тактическое ядерное оружие. Или когда Беларусь стала убежищем для наёмников ЧВК «Вагнера» после попытки мятежа их главы Евгения Пригожина. Сейчас у беларусской темы есть шанс прозвучать в контексте войны в Украине, санкций и всего, что может дестабилизировать режим Лукашенко.
Чтобы локальная тема заиграла новыми красками, попробуйте посмотреть на неё шире. Представьте, будто вы наводите на историю объектив и увеличиваете масштаб. К примеру, то, что алгоритмы бигтеха продвигают беларусскую госпропаганду, а публикации независимых медиа пессимизируют, больше, чем проблема Беларуси. Ведь манипулировать алгоритмами могут и авторитарные режимы в других странах. Изменения в польском правительстве можно подать не просто как локальную борьбу за власть, а как исключительный случай в мировой политике и то, что может послужить уроком для оппозиции в Венгрии или Турции.
Чтобы напомнить о важной проблеме, которая в медиа ушла на второй или третий план, ищите в ней новый ракурс. Возьмём тему беларусских политзаключённых. Западная аудитория знает, что в Беларуси противники режима Лукашенко годами сидят в тюрьмах. Но читатели могут не подозревать, что теперь арестовывают и родственников тех, кто уехал из страны из-за преследования властями.
Шаг 2. Сделайте редактору предложение, от которого он не сможет отказаться
Изучите, чем интересуется западное медиа, которому вы хотите предложить историю. Просмотрите его публикации и выясните, что ценного вы можете добавить. Не стесняйтесь приправить своё сообщение уместной лестью. Как это может выглядеть: «Я вижу, что ваше издание опубликовало отличные материалы на такую-то большую и важную тему. Я могу написать текст, который раскрывает её совершенно по-другому». Такой подход даст вам преимущество: вы покажете, что уже имеете отношение к работе редакции, даже если вас там не знают.
В своём питче объясните, чем история значима, почему её нужно рассказать именно сейчас и почему вы лучше всех подходите для этого. Допустим, вы следите за темой десять лет, или знакомы с героем либо героиней истории.
Шаг 3. Соберите информацию этично и с умом
Financial Times старается получать информацию из первых рук, то есть от журналиста с места событий. Проблем нет, если репортёру нужно отправиться в страну с высоким уровнем свободы слова. Другое дело, когда он пишет про авторитарное государство вроде Беларуси.
В июне 2023 года, до мятежа Пригожина, Рафаэль Майндер решил поехать в Беларусь. Он спросил у нескольких людей из беларусской оппозиции, что они про это думают. Те ответили, что, мягко говоря, это плохая идея. А один активист прямо сказал, что по прибытии в Беларусь корреспондента могут задержать. Но Майндера это не остановило, и он смог получить краткосрочную визу как журналист.
Репортёр составил длинный список людей, с кем бы он хотел поговорить в Беларуси, и попросил беларусское посольство помочь ему организовать эти интервью. Там только «кормили» обещаниями, но реально ничего не сделали. Майндер решил слегка схитрить. Financial Times – деловое издание, и это видно по названию. Поэтому журналист заявил, что его изначальная цель поездки в Беларусь – попасть на главную аграрную выставку страны «Белагро». Ему это устроили, и журналист смог взять на выставке несколько интервью.
Беларусские чиновники охотно рассказывали иностранному репортёру, как блестяще они обходят санкции, и не видели в этом ничего плохого. Так, Майндер пообщался с производителем чипов, который хвастался своей продукцией и объяснял, как беларусские чипы приспосабливают для российских военных нужд.
Все, с кем говорил Майндер, знали, что общаются с журналистом западного медиа. Он с самого начала действовал открыто, не пытался организовать встречи тайно. Репортёру повезло попасть на банковскую конференцию стран СНГ и Турции и собрать информацию там. Кроме того, он путешествовал и общался с людьми на улице. При этом он понимал, что за ним и его собеседниками, скорее всего, следят. Каждый раз, начиная разговор, Майндер сообщал, что он корреспондент Financial Times. И дальше человек решал, хочет ли продолжить беседу и что он готов рассказать. Иногда люди отменяли назначенные встречи.
Это один из базовых принципов работы Financial Times: их репортёры не работают под прикрытием. Во-первых, потому что это неэтично. К примеру, по правилам издания, его журналисты не могут записывать телефонный разговор без согласия собеседника. И во-вторых, потому что это может подвергнуть собеседника риску, на который он не соглашался. Да, могут быть негативные последствия. Но если человек осознаёт, с кем и о чём он говорит, то это уже зона его ответственности. Обязанность журналиста – корректно взаимодействовать с людьми, чтобы получить общественно значимую информацию.
От редакции «Соли»: Мы описали командировку иностранного корреспондента в Беларусь в 2023 году. Если вы журналист из постсоветской страны и решите повторить его опыт, пожалуйста, тщательно взвесьте все риски. Рафаэль Майндер тоже рисковал. Однако степень защиты гражданина Швейцарии и, скажем, беларусского журналиста несопоставимы.
Шаг 4. Создайте достойную доверия историю
Ещё одно ключевое правило для журналиста Financial Times – быть беспристрастным. То есть эмоционально дистанцироваться от того, о чём он рассказывает. Если это конфликт – не занимать ничью сторону. Чтобы не получилось так: польская журналистка перемещается вместе с украинской армией и пишет «мы сейчас наступаем на врага».
– Я расстраиваю многих людей, с которыми общаюсь [как журналист], – признаётся Рафаэль Майндер. – Потому что всегда говорю им: «Я буду адвокатом дьявола и расскажу вам вещи, которые вам могут не понравиться, потому что хочу получить интересный комментарий».
Financial Times старается следовать подходу «показывай, а не рассказывай». Журналист издания только излагает факты и не оценивает их. Так, он напишет: «Впервые в истории демократической Польши правительство закрыло общественное телевидение». Он не уточнит, абсурдно это, плохо или хорошо. Читатели сами способны решить, как относиться к событию.
При этом корреспондент, в отличие от колумниста или автора статьи-мнения, не включает себя в историю.
– Задача репортёра – создавать сбалансированные и объективные тексты, а не рассказывать, например, как он попробовал суп от шеф-повара и будто вернулся в счастливое детство, ведь такой же суп готовила его бабушка, – считает Рафаэль Майндер.
Шаг 5. Напишите удобочитаемый текст
Часто материал получается слишком длинным. Бывает, редактор сократил текст, а его автор даже не может понять, чего не хватает. Это знак, что он долил «воды».
Обычно так происходит, когда журналист пишет на ходу, пока у него ещё нет всей фактуры. Если это не срочная новость, лучше сначала собрать информацию удобным способом – например, в блокноте или на телефоне. Иначе может выйти так: вы взяли первое интервью, добавили в историю, потом поговорили ещё с пятью людьми и поняли, что тот первый разговор можно убрать из текста.
Узнали всё, что хотели? Не бросайтесь сразу же писать – дайте себе время подумать. Ведущий экономический обозреватель Financial Times Мартин Вулф собирает весь материал для статьи к вечеру, просматривает его и идёт спать. А писать начинает на следующий день утром.
Не перегружайте аудиторию лишними деталями. Помните про среднее время чтения публикации. Каким бы интересным ни был текст, если он чересчур длинный, люди попросту его не дочитают.
– Я могу подключиться ко внутренней системе [сайта Financial Times] и увидеть, сколько времени читатели потратили на статью, – говорит Рафаэль Майндер. – Если хотя бы минуту – текст попадает в «зелёную зону», всё хорошо. За одну минуту мало кто прочитает больше 5000 символов.
Есть мнение, что журналисту нужно помещать в свою историю только 10% того, что у него в блокнотах. Возможно, это слишком радикальный подход. Смысл тут в том, чтобы знать гораздо больше того, что вы рассказываете.
Текст подготовила Рина Виж.
Фото – Алексей Малышев (Unsplash.com)
